Чертовы человеки!!! Только ты начинаешь думать о них если не как о равных, то как о существа, в общем-то, достойных жизни, они спешат убедить тебя в обратном. Только ты готов примириться с их скудным умишком, они готовят тебе подлянки.
Пускай это была идея выродка Джейсона, но юнга тоже виноват. Это ж каким пустоголовым нужно быть, чтобы поверить в то, что кто-то вообще способен жрать что-то настолько пересоленное? Проще просто есть соль ложкой и изредка запивать ее водичкой, чтоб в горле не застревала.
"Убью!" - четко решил для себя Дилан, решивший воспользоваться заминкой. Куй железо, пока оно горячо, так сказать, если вправлять кому-то мозги, то не отходя от кассы, пока воспоминания о содеянном свежи. Благодаря дурным новостям настроение рыбочеловека скатилось в самые низы, куда ниже ватерлинии, поэтому найти себе козла отпущения было великолепной идеей. Смахнуться с Фарлонгом пока было нельзя, ибо раны да неподходящая обстановка, но наорать на мальчишку? Да почему бы собственно и нет? Зачем отказывать себе в маленьких слабостях? Убить, конечно, это Дил загнул, но вот напугать до полуобморочного состояния - запросто.
После совещания в капитанской каюте, врач заглянул в лазарет, "заправился" обезболивающими и отправился на поиски в сторону кают-кампании. Мужчина не сомневался в том, что дело не затянется - стоит только "добродушно" улыбнуться, как любой матрос маму родную с потрохами сдаст, не то что какого-то мальчишку. Так оно и было.
- Эй ты, болезненный. Ходь сюды, пока [цензура] не отхватил. - поманил Ланге пальцем первого попавшегося на глаза юнгу. Или не юнгу. На самом деле краснокожему было совершенно начхать на чужие должности, ровно как и на имена. Зачем? Глупо, тупо и нелепо. - Пара вопросов есть. И шевели быстрее булками, а то вообще ходить не сможешь.
Вихрастый паренек, оказавшийся и правда юнгой, но юнгой бывалым и знавшим чудный характер рыбочеловека, с выражением ужаса и обреченности подошел к врачу, готовый ко всему и даже к большему. Чего греха таить, он и с жизнью попрощаться уже успел. Среди их юношеского круга вообще одним из главных вопросов было "Какого черта капитан держит этого монстра на корабле?". Хех. Оружейник бы с ними согласился.
- Ты тут паренька не видел? Мелкий такой, щуплый, носит какую-то [цензура] шапку. Вроде светлый. Из новеньких. М? - вопросил рыбочеловек.
- Это Родни что ли? - переспросил юнга, нахмурив брови и старательно прокручивая в голове всех, кто присоединился к команде не так давно.
-[Цензура], ты думаешь если бы я знал его имя, я тебе бы его описывал? - рыкнул Дилан, закатив глаза и переступив с ноги на ногу. - Может и он. Где найти, короче?
- Он сейчас в общей каюте, - споро ответил вихрастый, буквально чувствуя, как краснокожий закипает. - Мне кажется он чем-то напуган.
"Да плевать я хотел, что ты там думаешь, лысая обезьяна" - подумал врач, уже направляясь в нужную сторону. Благодарить или как-то логически завершать разговор он даже и не думал. У него было слишком мало времени на болтовню, к тому же кто тут старший по званию, он или мальчик на побегушках? Очевидный ответ.
Опираясь на костыли, Дилан спешил к общей каюте. Шаги его отдавались звонким постукиванием, в котором при небольшом желании можно было услышать спешку и нетерпение.
"Попался, маленький ублюдок!" - торжествующе думал Ланге, с ноги открывая дверь в каюту.
На его счастье человеков, кроме искомого парня в дурацкой шапке, там не наблюдалось. Выход был один - значит не сбежит.
- Эй ты, [цензура] кусок. Нам с тобой поговорить нужно. - скалясь во все 64 острых зуба буквально пропел врач с непривычной для него нежностью, не предвещающей совершенно ничего хорошего. Мужчина поравнялся с подростком и стал так, что очутился аккурат между выходом и юнгой. - Ты мне ничего не хочешь сказать? Слезно извиниться там или еще что? А?
Ланге прищурился, с лица его не сходила улыбка. Того и гляди с потрохами сожрет. До этого он не особо присматривался к мальчишке, но сейчас вроде как выдалась свободная минутка. Ну совершенно ничего необычного. Такой же как и все. Если б не шапка и испуганный взгляд вполне можно было бы допустить, что врач ошибся. Но нет. Не ошибся. На лице белобрысого буквально читалось "Ой мама". Это был он. Память начала подкидывать какие-то обрывки воспоминаний, вроде бы он настолько оборзел, что пришел к Ланге здороваться. Или не он?
- Тебе что, жить надоело? М, человеческая ты личинка? Голову используем по принципу "она мне затем, чтобы в нее есть?". Что за [цензура] ты мне сегодня притащил? Не видишь, я больной, несчастный, а ты отравить меня удумал? [Цензура] в край, да? - все с той же интонацией осведомился мужчина, поигрывая костылем. В голову вдруг пришла интересная идея использовать костыль как дубинку. Хм...

Больной и несчастный успел прокрутить в голове с десяток способов расправы над наивным ребенком, прежде чем тот осмелился выдавить из себя хотя бы одно слово. Боится человечины кусок.
"Боится, значит уважает" - довольно хмыкнул рыбочеловек, вспоминая любимую отцовскую поговорку. Да, действительно, отец фигни не скажет, вот сейчас прямо к месту все пришлось.
- А ну не ори на меня, человечишка [цензура]- рыкнул в ответ Дилан, отмечая, что все-таки кишка у светловолосого не тонка. Решил помереть с достоинством? Ох как это избито то. Ох. - А если он тебе скажет, что нужно с корабля выпрыгнуть в море, ты тоже прыгнешь?
Мужчина гоготнул. Теперь на ум пришли слова бабушки, пытающейся воспитать из внука адекватного рыбочеловека. Старания ее успехом не увенчались, но коронные фразочки в память врезались.
- Ты думаешь, раз я не никчемный человечешка, то и помои сожру? Совсем [цензура] дал, детеныш? - ловко умудрялся вставлять и свои пять копеек в паузы между речью ребенка врач. Уж что-что, а препираться краснокожий умел, ровно как и раздувать скандалы из-за чего угодно. - Ты серьезно накосячил. Пожалуй достойной карой будет влить в тебя целую тарелку этого [цензура] супа. Как такая перспективка? А?
Юнга оправдывался как мог, сбиваясь, крича, а потом сбиваясь. Боится! Уважает! Ланге было был готов выплеснуть на ходячее недоразумение новую порцию мата и оттащить за волосы к камбузу, но вдруг в голове что-то щелкнуло. Все доводы мальчишки он априори считал пустыми и безосновательными, но... что он там сказал?
- Чё ты [цензура] щас сказал? Повторил, быстро! - каким-то слишком тихим и недобрым голосом приказал врач. Улыбка сползла с его лица. В голове проходили воистину титанические размышления. Когда он его нашел?
"Может на поле боя, после финальной атаки? Я же так и не узнал, кто притащил нас на корабль. Но тогда причем тут"когда был маленьким"? Дети конечно [цензура] но считать, что пару дней назад они были маленькими, а сейчас большими... неужели?..."
Ланге никому кроме Эмилии не рассказывал о том, что когда-то жизнь ему спас человеческий детеныш вместе со своими родителями, что после этого внутренний мир человеконенавистника пошатнулся, что пришло осознание того, что не все человеки одинаковые. Откуда он может знать? Может Дилан ослышался? Может он понял все не так? Быть спасенным лысой мартышкой... это же какой стыд! Об этом не должен знать никто! А этот мальчик, он знает? Да что ж это за извращения судьбы?
Память услужливо предоставляла рыбочеловеку отрывки прошлой жизни, те времена, когда он не был пиратом и на каждый кусок хлеба приходилось долго и упорно зарабатывать. Вспомнились бандиты. Вспомнился мелкий светловолосый мальчик с ясными глазами, предложивший помощь.
"Как там его звали то? [Цензура]!!!"
Тут память отказывалась подсказывать даже первую букву. Похож ли он? Ланге в упор уставился на юнгу, потупившего взор и усиленно разглядывающего дощатый пол. Светловолосый? Да. Знает о прошлом? Да.
- Да [цензура] на мою седую голову! Какого [цензура] [цензура] жизнь готовит мне один сюрприз за другим? А? Ааааа? - громко выругался рыбочеловек, сплюнув под ноги. Нет. Вдруг он ошибся?!
- Ну как четко. Быстро. По-порядку. Рассказал что ты там говорил про свое детство! - приказал врач. Ему нужны были доказательства. - Ты с острова N? Отвечай [цензура]!
Чувства смешались в кучу. Убить паренька по-прежнему хотелось, но теперь... а что если это тот самый соплежуй, что не дал Дилану погибнуть? Как можно отплатить смертью за жизнь? Нет. ни в коем разе. Нет. НЕТ, черт подери!
"Еще и стоит тут как святая невинность. Так бы и дал подзатыльник, чтоб в башке затрещало!"
Будучи в отвратном состоянии, краснокожий со вздохом уселся на ближайшую койку, не переставая сверлить юнгу взором глаз цвета охры. Нужно разобраться. Во всем разобраться. Досконально. Тщательно, но быстро! Признаться себе, что где-то в глубине души, в самом темном и грязном его уголке теплилась признательность к этому - этому ли - мальчишке и его доброте. Фу! Нет! ПОЗОРИЩЕ!

Ну все. Картина маслом - приплыли. Не то, чтобы рыбочеловек был неблагодарной скотиной,  которая забывает добрые дела - черта лысого тут забудешь добро от человеческой личинки - но внутри сейчас боролось признание и жажда мести.
"Почему он и почему именно сейчас то? Какого [цензура] мне так не везет?"
Каждое произнесенное мальчиком слово добавляло в воспоминания  Ланге новых красок, связывало разрозненные кусочки воедино. Вне всякого сомнения - этот Родни и есть тот самый ребенок с острова N. Вряд ли бы его могла науськать Эмилия - не до того, человек не такой, да и чтоб в подробностях. Дилан рассказал накама лишь часть, можно сказать, просто предоставил факт. А тут...
- Так... - начал краснокожий мужчина, но замолчал, потерев переносицу. Заводиться он умел с пол оборота, ровно как и остывать, считая конфликт исчерпанным. Сейчас конфликт исчерпанным не был, но появились новые обстоятельства, в свете которых продолжать желать личинке если не смерти, то боли и страданий, Ланге не мог.
- Так, - повторил он вновь, глядя на своего спасителя с прищуром. - Даже при всем моем желании, тебя, мелочь, я забыть бы не смог. Добро я помню. Поэтому [цензура] суп из твоего рациона исключим. Считай, что это добро за добро. Но я понять не могу какого [цензура] ты делаешь на корабле и как твои родители это допустили. Ты следил за мной?
Судя по относительно спокойному и ровному голосу врача можно было  сделать вывод, что он немного отошел. Чуть-чуть. Взгляд же был вопрошающим и хмурым, темные брови  сошлись на переносице. Интересно, а мальчишка умный? Ему хватит мозгов не трепаться о том, что он сделал для Ланге? До сих пор вроде молчал, слухов не было. Надо бы предупредить.
Самое гадкое, что было в этой ситуации, где-то в глубине души рыбочеловек был приятно удивлен. Приятно! Эта зашуганная лысеобезьянья рожа вызывала в нем бесполезные чувства.
- Я надеюсь, ты понимаешь, что все, что ты мне тут поведал должно остаться только между нами?
Рассказы о том, как гроза всей матросни, рогатая и злая, был спасен пятилеткой... Святые пучины, какими слухами пополнится Фенрир? А авторитет, это тоже вещь важная. Еще решат, что не такой уж Дилан и человеконенавистник. Жуть.
- Серьезно, каким ветром тебя сюда надуло, детеныш? Или это мне кара небесная?