«Ничто не предвещало беды…» - ах, как Рони любила эту фразу! Спустя чуть ли не двадцать лет приключений мало что могло обещать неприятности так, чтобы мечница этого не заметила. Ну или, на крайний случай, не разобралась с последствиями. Бесконечные победы над собой и над окружающим миром могли бы и поднадоесть – но каждое новое путешествие обещало новые тайны и загадки, открывало новые, ранее нехоженые пути и поражало удивительными чудесами. И раз за разом подстраивало ловушки. И раз за разом Рони в них попадалось. И раз за разом, кратко пересказывая Саманте или назойливой троице Зак-Джои-Пиксель свои приключения, смаковала красивую вводную фразу: «Ничто не предвещало беды».
Вот и в это раз – таинственный заказчик, нереально баснословная сумма денег, четкая карта (но только до входа) и мутные объяснения. О господи, да что же могло пойти не так? Ситуация прозрачнее горного хрусталя. Всего лишь очередной зазнавшийся идиот, нанимающий людей для разграбления тайников и гробниц.
Добраться до центра пещеры не составило большого труда, но обогатило лексикон местных ящериц некоторыми крепкими словечками. Набор классический: обвалы, дротики, опускающиеся потолки, внезапные пропасти и вылетающие из стен балки. Небольшой лабиринт, из которого Пилигримм выбралась, тупо и честно прорубив его насквозь. Крохотное, и, наверное, ледяное озерцо, на которое открывался прекрасный вид с каменной галереи. 
И, наконец, центр пещеры, хранилище самых дорогих сокровищ и обиталище самых безобразных чудищ. Сокровище изволило возлежать на центральном постаменте. Подсвечиваемое легким, невесомым, льющемся откуда-то сверху светом, выглядело оно как очередная ловушка для идиотов, обрадовавшихся своему счастью и забывших о безопасности. Безобразные чудища вылазить не спешили, но, повернувшись на движение, женщина различила по другую сторону пещеры кого-то живого. Пригляделась: человек.
«Ну и что это за хмырь?».
Рони не строила предположений – как, откуда и зачем. Она просто потянулась к мечу, чтобы как следует поджарить наглеца, а потом уже разбираться.
Но стоило сделать шаг, как задрожали стены и нехорошо загрохотало где-то под потолком.
«Е*учие ловушки» - ругнулась женщина, напрягаясь и готовясь справиться с любой напастью. Однако напасти не последовало. Всего лишь завалило входы.
- Бушприт твою в компас… – Себе под нос ругнулась женщина и огляделась, пытаясь оценить общее состояние ситуации. Паниковать она не спешила – места много, свет проникает, а значит можно в случае чего что-нибудь где-нибудь прорубить.
Мужчина (теперь Рони различила, что ее товарищ по пещере именно мужского пола) присел на камень и налил себе… что-то. Откуда он вытащил термос и кружку, Пилигримм в сумраке не разглядела, и ей было, в общем-то, все равно.
- Вас тоже наняли достать эту старую вещь? – Поинтересовался он.
Мечница недовольно дернула плечом: вот еще она со всякими подозрительными, не интересующими ее сухопутными крысами не болтала. Ронья щелкнула пальцами и пустила вперед небольшой, трепыхающийся огонек. Что-то вроде шаровой молнии, да только с таким напряжением из него получится пшик, а не взрыв. Шарик освещал темное пространство перед постаментом и брюнетка, осторожно ступая и внимательно изучая плиты, пошла вперед: посмотреть, что за сокровище таит в себе эта пещера. Искры задержались, перескочив на (как банально!) леску и тут же потухнув. Пилигримм переступила через нее и, пройдя еще пару метров, на всякий случай остановилась в нескольких шагах от постамента. На нем лежал округлый, прозрачный и на вид очень тяжелый хрустальный череп. Блики от электричества играли на гладкой поверхности, пустые глазницы смотрели мимо незваных гостей.
Во всех посещенных ею пещерах в конце обязательно была какая-нибудь гадость. У Рони аж нос зачесался от ощущения, что в постаменте тоже есть хитровымудренная ловушка.

Рони нельзя было назвать образцом сдержанности, но если бы кто-то решил написать трактат, посвященный молчаливости, с капитана варваров можно было бы собрать прямо-таки бесценный материал. Никто не умел так виртуозно игнорировать обращенные к ней выкрики, воззвания, вопли, пространные рассуждения и разнообразные признания. Многолетний опыт! Опыт, который не пропьешь, не просадишь и не забудешь. Сейчас она уже была достаточно известна для того, чтобы не обращать внимание на тиджеевское наследие, но прежде чем Ронии удалось достигнуть этого близкого к нирване состояния, ей пришлось многое пережить. Поэтому слова любопытного сокамерника для мечницы были что об стенку горох.
- Скажите, а вас нанял случайно не долговязый брюнет в дорогом костюме и черных очках, который словно постоянно боялся, что вы запомните его лицо?
Женщина неопределенно хмыкнула. Да, это было так и эта информация была достаточно интересна для того чтобы ее воспринять. Не более.
В конце концов, вам мамы в детстве говорили: «Не говори с незнакомцами!»? Вот и Ронье говорили. А она послушная девочка.
В любом случае, Пилигримм считала, что она достаточно сильна для того, чтобы справиться с любыми последствиями.
Мечница не переставала искоса поглядывать на своего соседа и заметила, как он изобразил вежливость:
- Меня зовут Диего Армандо, - «И мне это должно о чем-то сказать?» - Капитан пиратов «Железной маски», - «Опа-па, а вот это интересно», - И нанял меня для того, чтобы достать этот самый череп тот человек, которого я описал.
Теперь, отвлекшись от черепа, Рони повернулась и посмотрела на мужчину внимательнее. Высокий, представительный, странный. Хотя странность для Нового Мира это все равно что норма. Маска на пол лица и белоснежные волосы – а могло ведь быть что-нибудь гораздо более ненормальное. Практически абсолютное большинство встреченных младшей Пилигримм пиратских капитанов стремились выпендриться и прямо-таки увешивались всевозможными хренобреньками. А некоторые просто от рождения были… необычными. Саму себя мечница считала, конечно, изящным исключением. Ну и еще, может быть, Вайтмора. Хотя насчет него можно было бы поспорить.
И все-таки это было странно. Два пиратских капитана, один череп? Кому-то надоело жить? Заказчик решил их столкнуть? Или просто считает себя ужасно умным?
Женщина оскалилась, улыбаясь вежливому Диего прямо в маску:
- Что бы там ни было, я не проиграю.
И взяла череп.
Просто немного увлеклась.
Череп тяжелой холодной гладкостью лег в руку, все еще смотря в никуда. За стенами угрожающе заскрежетало, заворчало, зашумело. Словно приводились в движение огромные вороты невидимых машин. Ну конечно же, ловушка. Такая неожиданность!
Пилигримм напряглась, готовясь к нападению. От гула, нарастающего где-то за стенами ей было не по себе. Он сам по себе не был ни громким, ни угрожающим, но что-то в его неотвратимости заставляло нервничать. Что-то знакомое и почти родное, что-то, что было рядом с ней на протяжении многих, многих лет…
«Вода» - догадалась Рони.
И это было достаточно плохо для того, чтобы начать озираться, прикидывая слабое место пещеры. Откуда-то пробивается свет, а значит, она сможет расширить отверстие. Повеяло прохладным, соленым воздухом.
Паниковать было рано. Но нервничать – вполне. Ведь что может быть глупее, чем утонуть на суше?